«Голоси: замовчані історії про тіло, їжу та емоції»

Зображення видалено.

 

4 липня 2013 року о 18.00 у «Галереї Ра», (вул. Б. Хмельницького 32) за підтримки громадської організації “Твій Вимір” відбулося відкриття соціального арт-проекту «Голоси: замовчані історії про тіло, їжу та емоції». 

АНОНС заходу (читати далі >>>)

 

АНОРЕКСИЯ И БУЛИМИЯ: МЕЖДУ СОПРОТИВЛЕНИЕМ И ПОДЧИНЕНИЕМ

 

Текст: Татьяна Щурко
Джерело:  Новая Эўропа

В июле этого года в Киеве прошла выставка «Голоса», затрагивающая проблематику нарушений пищевого поведения: анорексии и булимии. Задачей выставки была репрезентация опыта, переживаний, «голосов» конкретных женщин – всего того, что активно исключается из медицинского или психологического дискурсов.

4 июля в Киеве в галерее РА открылась выставка «Голоса», посвященная нарушениям пищевого поведения, а именно анорексии и булимии. Проект организован ОО «Твое Измерение» при поддержке Бюро по делам образования и культуры Госдепартамента США и Представительства Фонда имени Генриха Белля в Украине. Посредством арт-высказывания авторки проекта из Украины попытались репрезентировать в публичном пространстве тему, которая часто замалчивается и остается за рамками социальных дискуссий. Почему же выведение данной темы в пространство социального анализа очень важно, и зачем необходимо было появление такого проекта, как «Голоса»?

Почему так важно слышать голоса других?

Выставка представляла собой серию фотографий, скорее даже фотопортретов украинских женщин, которые в той или иной мере столкнулись с проблематикой нарушений пищевого поведения. Фотографии сопровождались историями этих женщин. Всего было представлено 12 историй. Авторка фотографий проекта Наталка Довга отметила, что ее работы представляли собой продолжение личных историй участниц, выступали своеобразным постскриптумом к этим историям.

Соответственно, выставка представляла собой нарративы/ повествования женщин об отношениях с телом и едой, а также о роли социального окружения в восприятии и ощущении тела. Хотя, конечно, авторки проекта отбирали только те фрагменты интервью, которые, по их мнению, в наибольшей мере репрезентировали концепцию выставки. Однако сам факт появления подобной выставки и обращения именно к опыту конкретных женщин, без попыток внести четкие координаты оценивания или элементы манипулирования медико-психиатрическими концепциями, является особенно ценным.

Следует подчеркнуть, что появление подобной выставки – важный момент в создании критического поля дискуссий о практиках подавления/ конструирования женского тела.

На Западе проблематика нарушений пищевого поведения уже достаточно широко озвучена и проанализирована. На постсоветском же пространстве предпринимаются лишь единичные попытки говорить на эту тему. Кроме того, в дискуссии о нарушениях пищевого поведения вместе с врачами, психологами, социальными исследователями редко включаются непосредственно женщины, столкнувшиеся с данным явлением, – они превращаются в совокупность симптомов и болезнь

На открытии выставки авторка проекта Галина Курило отметила: «Я поняла, что существует разрыв. Условно говоря, у нас есть здоровая девушка, и есть девушка с психиатрическим диагнозом. Все, что между этим, замалчивается. Про это просто не говорят. А если и говорят, то обращаются чаще либо к медицинскому дискурсу, либо к психологическому. И никогда не слышно личного опыта, личной истории».

Социальное vs медицинское

Понятие «нарушений пищевого поведения» в первую очередь относится к медицинскому словарю и репрезентируется в рамках медицинского дискурса. В профессиональной литературе можно найти следующие интерпретации анорексии и булимии.

Нервная анорексия – заболевание, возникающее преимущественно у девочек-подростков и юных девушек (весьма редко у лиц мужского пола этого же возраста) и выражающееся в сознательном, чрезвычайно стойком стремлении к похуданию, нередко достигающем выраженного физического истощения с возможным летальным исходом. Мотивом такого поведения является болезненная убежденность в собственной излишней полноте всего тела или отдельных его частей [1].

Нервная булимия – расстройство, отмеченное частыми перееданиями (обжорством), за которыми следует искусственно вызванная рвота или другие очистительные действия [2]. В случае булимии женщины боятся располнеть, ограничивают себя в еде, однако не в состоянии вести себя таким образом долгое время. В результате возникают булимические приступы: за короткое время поглощается огромное количество продуктов, а затем, из-за чувства вины, женщины вызывают у себя рвоту или прибегают к другим методам очищения организма/ снижения веса [3].

Важно, однако, отметить, что медицинская риторика упрощает данное явление до уровня симптомов болезни и простого объяснения в виде навязчивого желания похудеть.

Медицинские концепции не связывают причины с гендерным порядком, с возможностями женщин в обществе, с социальным и культурным конструированием тела.

В свою очередь, в рамках социальных концепций нарушений пищевого поведения осуществляются попытки осмысления того, как анорексия и булимия связаны со спецификой конструирования женского субъекта в обществе. Это обусловлено тем, что данное явление «диагностируется» почти исключительно у женщин. Крайне редко оно приписывается мужчинам и проявляется у мужчин. Это связано с несколькими моментами:

Во-первых, с так называемыми стандартами красоты, которые предписывают строго определенный идеал женского тела – молодое, худое и т.п.

Во-вторых, с тем, что создание некоего «идеала» запускает разнообразные практики и технологии по приведению этого тела в соответствие с «идеалом». Закономерно поэтому, что в итоге женское тело предстает как «аномалия», «дефект», «несовершенство», которое надо постоянно совершенствовать, контролировать, приводить в соответствие с нормой.

И в-третьих, женщины не обладают в полной мере доступом к материальным ресурсам, и для них таким ресурсом становится тело. Женщины, дискриминируемые в обществе, рассматривают тело как главное средство выстраивания своей автономии и субъективности.

Подавление или сопротивление?

Соответственно, нарушения пищевого поведения можно рассматривать не только как форму подавления со стороны культурных норм и эталонов, но и как форму освобождения, как попытку самостоятельно осуществлять контроль над своими телесными проявлениями, ощущать контроль над своей жизнью. Разграничение данных проявлений/ мотивов в реальности невозможно, так как они взаимосвязаны и обуславливают друг друга.

Например, феминистская исследовательница Сьюзи Орбах рассматривает нарушения пищевого поведения, в частности нервную анорексию, как доступный женщинам способ продемонстрировать неудовлетворенность своим положением в обществе. Она описывает анорексию как форму голодной борьбы и часть женского протеста [4].

Эту двойственность между подавлением и сопротивлением хорошо можно проследить в представленных на выставке нарративах женщин.

«Я росла со старшим братом, который постоянно надо мной издевался. Меня это очень унижало. Хотелось быть сильной, как он. Кроме того, мне никогда не нравилась моя женственность. Я решила худеть, чтобы быть больше похожей на мальчика» (Зоя, 25 лет).

«В детском саду меня била няня. Когда все дети спали, а я не могла заснуть – меня лупасили в туалете. Я воспринимала это как необходимое зло. Помню, что очень боялась, но не могла рассказать родителям. Это круг агрессии: кто-то отыгрался на тебе, и ты можешь отыграться на ком-то … или пережить это внутренне в себе … Помню, что меня принудили съесть суп, который я сильно не любила. Это, наверное, был первый раз в жизни, когда меня просто вырвало. Это был рассольник, ужасно невкусный. Я думаю, что эта травма – агрессия против меня, ощущение несправедливости и бессилия, все это тлело, пока я не доросла до переходного возраста, и это не вылилось в такую замкнутость. Еда стала врагом» (Олеся, 29 лет).

 «Дома была сложная ситуация … Когда переехала от родителей, жизнь стала хаотичной, никакой поддержки … Именно тогда начала сильно ограничивать рацион – это давало ощущение предвиденности. Каждый день был похож на предыдущий своей ритуальностью. Железный график: я вставала в семь утра, хотя и не было в этом особой потребности, – гимнастика, ванна, стандартный завтрак. Ела много яблок и пила зеленый чай. Такая организованность давала ощущение стабильности и спокойствия, появилась легкость в теле, новые ощущения» (Анастасия, 27 лет).

 «Все началось, когда я поняла, что отец обижает маму и что на еду деньги дает он. Я не знала, как защитить маму. Я её очень любила и решила не есть. Любая еда, связанная с отцом, вызывала у меня рвотный рефлекс. Я ужасно ненавидела его. В семье постоянно были драки, крики, выяснение отношений … мне хотелось спрятаться, закрыться. От голода я теряла сознание, и меня начали называть припадочной. Я была худой, меня постоянно водили к врачам, и те говорили, что я больна туберкулезом, что не развиваюсь. Меня насильно кормили, а я вырывала и ненавидела свою жизнь на протяжении семи лет» (Тамара 55 лет).

Таким образом, реализация этого проекта была призвана поднять вопрос о необходимости социальной поддержки женщин вместо стигматизации и патологизации их проблем. Определение нарушений пищевого поведения как медицинской патологии запускает два механизма: во-первых, оправдывает помещение женщин в пространство медицины, например, в клиники на лечение, а во-вторых, способствует социальной стигматизации. В случае нарушений пищевого поведения это проявляется и в попытках накормить, отслеживать питание, отправить на лечение, отругать и т.п. Более того, индивид, как носитель/ница выявленной в нем/ней «болезни», воспринимается лишь как объект и точка приложения медицинских сил. Результатом негативного опыта взаимодействия с окружающими людьми становится формирование пессимистической позиции относительно возможности каких-либо изменений, недоверие и самоограничение в социальных контактах. Женский голос о личном опыте и переживаниях остается за рамками нормативных концепций.

«N-ный по счету гастроэнтеролог сказал: Вам к психиатру. Я была настолько без сил, что подумала: все равно умираю, так какая разница.

Так я оказалась в психиатрической больнице. Там я столкнулась с другими правилами, чужими рамками, за которые нельзя выходить. У меня был строгий режим, приставили медсестру, спросили, что я люблю есть и делать. Я сказала: читать и пить кофе. Мне запретили читать, пить кофе, гулять, ходить, вообще двигаться. Можно было только сидеть на месте. Запретили общение с семьей. Гора таблеток, каких-то антидепрессантов, антипсихотичных. От них мне хотелось есть и не было никаких эмоций. Откормили, а потом начали психотерапию. Хуже всего было после больницы. Дома думали, что меня "отремонтировали" и теперь все снова хорошо. А я не узнавала себя в витринах. Жалела о том, что было раньше. Сложнее всего, когда меня не слышали» (Галина, 26 лет).

Подобного рода проекты позволяют сделать видимым социальный контекст появления нарушений пищевого поведения, проблематизировать вопросы специфики конструирования женского субъекта, тела, гендерных иерархий. За личными историями можно увидеть и практики подавления, и практики сопротивления, которые навязываются людям.

Сам процесс реализации проекта позволил женщинам рефлексивно отнестись к своему опыту, увидеть его с новой стороны, найти поддержку и возможность быть услышанными. Для женщин с «нарушениями пищевого поведения», находящихся под давлением социальных институтов и воспроизводящих навязанные ими представления, такие проекты выступают попыткой найти свой «голос», репрезентировать свой опыт и переживания, т.е. все то, что активно исключается из официального, часто только медицинского дискурса.

Примечания

[1] Коркина М.В., Цивилько М.А., Марилов В.В. Нервная анорексия. М.: Медицина, 1986.

[2] Комер Р. Патопсихология поведения. Нарушения и патология психики. СПб.: прайм – ЕВРОЗНАК, 2002; С. 290–314.

[3] Фролова Ю.Г. Психосоматика и психология здоровья: Учебное пособие. 2-е изд., перераб. и доп. Мн.: ЕГУ, 2003; С. 22–33, 70–83, 101–109, 148–159.

[4] Orbach, S. Hunger strike: The anorectic struggle as a metaphor of our age. London: Penguin, 1993.

 
 
Зображення видалено.
                   ©  ГО "Твій вимір"

 
 
Зображення видалено.
                   ©  ГО "Твій вимір"

 
 
Зображення видалено.
                   ©  ГО "Твій вимір" 

 
 
Зображення видалено.
                   ©  ГО "Твій вимір"